ПОРТАЛ НАД ГОРОДОМ

Дек 25 • Трибуна читателя • 594 Просмотров • Комментариев к записи ПОРТАЛ НАД ГОРОДОМ нет

Отрывок из книг Г.Белимова “Загадочный Волжский” для анализа.
Надеюсь, вам понравится. Особенно на ночь.
Ловушки пространства

Попытаться исследовать и, по возможности, понять очень странное явление, связанное то ли с хрономиражами, то ли со спонтанными перемещениями людей в иную реальность, меня побудили факты, которым долго не находилось никакого разумного объяснения. Впрочем, и сейчас, признаться, тут далеко не все понятно. Уж больно невероятными кажутся происшедшие истории.

Впервые о загадочном случае транспортации в иное пространство мне рассказал житель нашего города М.В. Оболкин. Непонятная «чертовщина» приключилась с ним в 1995 году.

– Понимаешь, я попадал в иной Волжский! – убеждал он меня. – Не в наш, земной и понятный, а в какой-то другой. Там есть отличия от «нашего». К примеру, трамвайные пути шли прямиком по всей улице Энгельса, не сворачивая на Карбышева, и дома немного отличались…

Рассказ Михаила Васильевича был подробным, но я с подобным никогда не сталкивался, и, не найдя здравого истолкования, лишь пожал плечами: «Может, приснилось?..»

Потом история надолго забылась.

Однако не так давно о загадочном явлении хрономиража напомнил мой давний товарищ, заядлый турист и ориентировщик, кандидат в мастера спорта по этим видам состязаний Володя Лебедев. Сейчас-то он Владимир Вячеславович, начальник стройучастка по промышленному альпинизму, директор учебного центра, а тогда, в 70-е, его все знали как активного спортсмена.

– Тысяча девятьсот семьдесят шестой год, конец июля, пятница, – начал он свой рассказ, повторюсь, совсем недавно. – Хорошо помню насчет пятницы, потому что в субботу намечались соревнования в Волго-Ахтубинской пойме, и я хотел в тот же день туда уехать. Выскочил из подъезда своей красавицы в начале девятого вечера и сразу устремился в арку дома, что по улице Сталинградской. Было еще светло, однако в окнах кое-где должны были загораться огни. Должны! Но не горели… И двор показался странным: на скамье у подъезда всегда сидели бабули, а тут – никого… Не гомонила детвора, и нигде ни одной машины. Обычно вечером людно, а сейчас… как шаром покати!

Он проскочил арку и вышел на Сталинградскую улицу. Стоял почти достроенный Дворец культуры, глазам распахнулась площадь Ленина, но и здесь не было людей. Вообще! Пусто… Ну, такого не бывает!.. Лето, июль, вечереет – и никого!

– Я по диагонали пошел к трибуне… Фантастика! Тишина необычайная, аж звон в ушах… Безветренно, небо без облаков, и никаких машин ни по Ленина, ни по Энгельса, – вспоминал Владимир подробности. – Правда, небо чуточку необычное – какое-то сине-фиолетовое. Смотрю на 1000-квартирный дом – там обычно в это время уже окна загораются, а тут ни огонька. Прикусил губу, да сильно – чувствую вкус крови. Стукнул себя по челюсти – больно!.. Но мне ж домой надо, это аж 10-й микрорайон! Топаю по Энгельса, подошел к акации, сорвал горсть листьев, пожевал – горько… Словом, все ощущаю, чувствую, соображаю, а понять ничего не могу. Почему город-то пустой?! Крыша, что ли, у меня едет?

Город казался мертвым. Глазу не за что было зацепиться – ни птиц, ни собак или кошек, ни даже летней мошкары. Дома стояли, улицы на месте, правда, трамвайных путей по улице Энгельса он почему-то не запомнил. Может, и были… Вдруг что-то заставило его обернуться. Метрах в ста позади увидел фигуру в светло-коричневом плаще. Только подумал, мол, лето, а человек в плаще, хотел его подождать, как рядом прозвучало слово «спасибо», и незнакомец оказался впереди его уже метрах в ста. «Я шаг сделал, а он уже вдали!» – удивлялся Лебедев. – Оглянулся – никого. Ну не мог он меня обогнать! Я торопился домой, шагал быстро, однако человек оставался на удалении, а потом повернул вправо».

– Влетаю в свой двор – там обычно полным-полно народу, много детей, мужики сидят на скамейках агитплощадки, режутся кто в карты, кто в домино, гомон стоит… И здесь никого, пусто. А сумерки уже заметные. Влетаю в подъезд, бегу на свой этаж, открываю ключом квартиру и с маху бью по выключателю… Сверкнула искра – и тотчас в квартиру ворвался шум двора. Я к окну, на балкон, а там шум-гам, город живет, огни во всех окнах… Вот оно, родное, все на месте… Боже ты мой! И дома все в наличии – матушка, брат…

Однако он тогда так ничего и не сказал им – испугался непонятного. И в пойму вечером не поехал. Не до того было…

– Со мной произошло то, чего не могло быть! – убеждал меня Володя. – Скорее всего, на эти сорок минут я попадал в параллельный мир. Только это теперь-то я начитанный, что-то слышал, а тогда… полнейший идиотизм!

Лебедев провез меня на «Жигулях» по тому маршруту, каким шел в июльский вечер, вспоминал детали – происшествие отпечаталось в голове, как на кинопленке.

– Меня потом всегда занимало одно – происходило ли подобное с кем-либо другим? – размышлял он.

– Происходило, – уверил я его и поведал ситуацию с Оболкиным.

Наваждение

История, приключившаяся с Михаилом Васильевичем, всплыла в моей памяти тотчас. Тем более что двор, из которого Лебедев стартовал в пробег по странно-пустынному городу, примыкает к его дому. Можно сказать, это один двор. Не откладывая, я позвонил Оболкину, и мы встретились. Рассказ повторился в точности, как тогда, в середине 90-х.

– Я пришел в магазин запчастей для мотоциклов, что располагался по Энгельса почти напротив технического училища, – вспоминал минувшее Оболкин. – Вторая половина августа, солнечно, три часа дня, магазин только что открылся после обеденного перерыва. Походил у витрин минут 20, ничего не купил и – на улицу. Показалось, стало сумрачно, и людей – никого. Я сходу-то не придал значения, ну и пошел назад домой через площадь Карбышева по тропинке через газон. И тут вдруг обнаружил, что трамвайные рельсы не сворачивают на Карбышева, а идут прямо, по Энгельса! Остановился – что такое? Ориентировку потерял? Но правду сказать, голова у меня в тот момент действительно была, как после наркоза, дурная, словом, – знакомое ощущение после одной хирургической операции.

– Что еще помните?

– Металлические перила вдоль тропы, а их не было в реальности никогда, на месте училища какое-то другое здание… Памятника генералу Карбышеву тоже не было. Но главное – ни огней в окнах, ни людей, ни машин. А сумерки уже – может, даже глубокая ночь, но без нашей обычной темени.

В полном смятении Михаил Васильевич вернулся к магазину, как к отправной точке. Темно, витрины не освещены, темно-серое небо и совершенно мрачный город! В прошлом опытный таежник, он стал догадываться, что или с ним, или в городе творится что-то аномальное. Задумался: не туда попал? Но надо же возвращаться!.. Пошел обратно через площадь. И тут навстречу идет человек в каком-то балахоне: куртка с капюшоном, руки в карманах, голова наклоненная, лица не разглядеть.

– Я хотел его спросить: как называется этот город? Однако сообразил, что меня просто примут за сумасшедшего, и в последний момент промолчал, – рассказывал мой знакомый. – Человек быстро прошел мимо, а я дальше по Энгельса. И тут меня осенило: зайду-ка я к внуку. Он жил в доме рядом с библиотекой. Уже осознаю, что попал в другой мир, и надо выбираться. Конечно, страх накатил – вдруг я тут останусь навсегда?

На резко прозвучавший звонок дверь открыл… его Лешка! «Заходи, дед! – удивился он позднему визиту. – Ты что такой бледный?» «Да вот, сердце вроде прихватило, – Михаил Васильевич присматривался к внуку (тот ли?). – Чаю нальешь?

В квартире горел свет, работал телевизор, за окном шумели автомобили, доносился городской гул, которому Оболкин был несказанно рад. Наваждение кончилось. Глянул на часы – 21. «Где же я был почти шесть часов?» – мелькнула мысль. За чаем внуку рассказал о приключении. «Ну ты, дед, даешь!..» – только и вымолвил он.

– И какие же у вас версии? – спрашиваю собеседника.

– Только одна, – задумался Оболкин, – это параллельный мир. Другое не приходит в голову. Мне о таких провалах в иные измерения рассказывали. Подобные переходы порой бывают безвозвратными. Считай, что мне повезло.

А я вспомнил о волжанке, девочке-рентгене Кате Черкасовой. Когда-то она мне говорила, что чувствует и знает про порталы – переходы в иные измерения. Один из них будто бы на улице Энгельса. В какой момент и почему они открываются – никому неизвестно. Но такое случается. Может, еще кто-то попадал в такие ситуации? Хорошо бы услышать новые версии.

«Кружилась там четыре часа…»

И версии не преминули объявиться. После публикации истории с порталом в городскую газету позвонила волжанка Валентина Николаевна и рассказала, как она тоже оказалась в ловушке времени и пространства.

– Это было осенью 2007 года. Часов в пять вечера позвонила давняя подруга и пригласила в гости. Она в центре жила. Пока я собиралась, стало уже около шести. Приехала, вышла на Советской, перешла дорогу. Подхожу к нужному дому и не узнаю его. И на улице никого! Хотя обычно то дети играют, то бабульки на скамейках сидят. Глянула на торец, а там совсем другой номер.

Пенсионерка растерялась и решила вернуться обратно. Потом снова прошла тем же путем, но не смогла найти даже тот дом, у которого только что стояла.

– А уже темнеет. Брожу, словно по кругу, все дома почему-то торцами ко мне. Света в окнах не вижу. Думаю, отправлюсь-ка домой.

Сначала Валентина Николаевна не могла найти остановку. Затем пошла наугад и оказалась на широкой туманной улице, тускло освещенной фонарями. Увидела скамейку, присела.

– Вдруг как из-под земли появилась маршрутка. Не то «пятерка», не то «тройка». Я обрадовалась, подбегаю: «Мне надо до 25-го микрорайона». Водитель, рыжий парень в зеленой куртке, отвечает: «Перейдите на другую сторону». Смотрю: остановка «Центральный рынок», люди стоят, свет горит, автобус подъехал. Уже дома посмотрела на время. Натикало одиннадцать!

О случившемся женщина никому не рассказывала. Точнее, почти никому. Когда позвонила подруга и возмутилась, что весь вечер напрасно ее прождала, Валентина Николаевна призналась, как все было. Но собеседница не поверила, посчитала, что она сочиняет в свое оправдание.

– Я и сама решила: с головой, наверное, что-то. И вот спустя год читаю в газете истории волжан. Кто знает, может, и я эти четыре с лишним часа кружилась в параллельном мире?

История с сундуком

Потом весьма замысловатой историей поделилась еще одна горожанка. Она тоже припомнила весьма занятную историю, которая произошла с ее бабушкой в молодости в Одинцовском районе Подмосковья.

Вот что я узнал от Людмилы Шевчук.

Подобный случай о перемещении в пространстве рассказывала моя покойная бабушка. Она, правда, не говорила ничего про провалы во времени или порталы, а выражалась кратко и емко: бес попутал.

Случилось это в тридцатые годы, в промежутке между приездом бабушки в Одинцовский район (1931) и ее замужеством (1935). Бабушка – тогда еще молодая девушка 16-17 лет – снимала комнату в поселке за линией (линия – это местное название железной дороги, которая делит поселок пополам). От станции до ее дома было 10-15 минут пешком мимо складов и поля, поросшего кустарником. Сегодня тут везде асфальт и многоэтажки, а в ту пору было еще довольно безлюдно.

Ее сестра Ольга написала ей, что приезжает поступать в то же училище, где училась и моя бабушка, и просила встретить на станции. Поезда и электрички еще не ходили, люди ездили в каких-то «теплушках» – деревянных вагонах с раздвижными дверями. Один поезд утром, часов в шесть, другой поздно вечером, после восьми. Другие на станции не останавливались. Ольга должна была прибыть утром, но не приехала, и бабушка пошла ее снова встречать после работы (она училась и одновременно работала на заводе).

Сестра ее наконец-то объявилась, но привезла с собой огромный и тяжелый сундук с вещами. Вот взялись они за этот сундук – каждая со своего торца – и поволокли в поселок.

Был поздний август, поезд припозднился, к тому же пока девушки встречались-обнимались и делились новостями, остальные пассажиры успели разойтись кто куда, поэтому дорога перед ними теперь лежала сумеречная и пустынная. Склады они кое-как миновали, пошли полем.

В этом месте рассказа бабушка неизменно произносила фразу: «И здесь, в поле, нам как-то вдруг стало не по себе». Появилось тревожное чувство. Они несколько раз останавливались, оглядывались. Бабушка признавалась, что боялась разбойников – место все-таки глухое. Однако им так и не попалось ни единой души. Более того, не были слышны даже звуки – цикады молчали, птицы тоже. Даже ветер стих. Когда они вышли на главную улицу поселка, то их встретила та же неестественная тишина. Ни собак, ни кур, ни людей. Ни голосов, ни лая. И окна в домах не горели, хотя уже сильно смеркалось. Бабушка говорила, что просто не узнала поселок. Будто вышли совсем в другом месте, чужом, хотя заблудиться было негде, да и улица вроде бы выглядела привычно. Но вот эта безжизненность – давила. Они подошли к дому, где квартировала бабушка. Однако во двор не вошли. Дело в том, что во двор вела очень скрипучая калитка, но когда они ее толкнули, она не издала ни звука! И тогда бабушка просто испугалась и сказала сестре, что, видимо, они где-то не там свернули и пришли не в тот поселок.

И вот они со своим сундучищем повернули обратно к станции. Прошли поле, дошли до складов и окончательно выдохлись. Бабушка оставила Ольгу сидеть на сундуке и караулить, а сама вернулась в поселок. Шла и «искала тропинку, где они могли не там свернуть». Естественно, не нашла. Поселок же снова выглядел чужим и мертвым. По-прежнему нигде не горели окна и не лаяли собаки.

Бабушка разволновалась за оставленную у складов сестру и побежала назад, но Ольга, к счастью, никуда не пропала, ждала ее на своем сундуке. Вновь они потащили этот сундук, теперь уже в полной ночной темноте по направлению к странному поселку. В третий раз улица встретила их тишиной и зловещими силуэтами черных, словно покинутых домов. Но тут бабушка уже была вне себя и принялась изо всех сил колотить в окна своего дома. Не сразу, а через какую-то заминку в окне вспыхнул свет и хозяйка открыла окно с воплем: «Что случилось? Ты чего, как полоумная, в стекло бьешь?». И только тогда свет вдруг обозначился и во всех окрестных домах, а во дворах привычно залаяли собаки.

Бабушка говорила, что это было похоже на злую шутку, вроде бы как жители всего поселка договорились подшутить над девчонками и спрятались. Но две вещи мешали ей в это поверить: калитка, которая по-прежнему скрипела, и тишина (с собаками-то не договоришься, чтобы те молчали). Да и вообще, шутка была бы нелепая. Поэтому бабушка остановилась в итоге на мистической версии: «Нас бес попутал».

Больше с ней ничего подобного не происходило.

А история, как они с сестрой таскали сундук туда-сюда, превратилась в семейное предание с элементами анекдота. Такая странная легенда…»

Трещина во времени

Не менее любопытный рассказ прислала исследовательница аномальных явлений из Тольятти Татьяна Макарова, руководитель Тольяттинской группы по изучению АЯ:

«Когда человек случайно попадает в место расположения подобной пространственной или временной аномалии, он может оказаться где угодно, например, в историческом прошлом своего мира. Или в каком-то ином мире – скажем, параллельном нашему. Или перпендикулярном… – писала она в своем письме. – Иногда он как бы выпадает из привычного хода времени. Его «личное» время может резко замедлиться – в таких случаях на часах человека проходит, к примеру, несколько минут, в то время как спутники безуспешно ищут его в течение нескольких часов. В старинных сказках про эльфов и фей очень хорошо отражены такие аномальные явления – человек, увлекшийся танцем фей, был уверен, что прошло всего минут пять-десять, в то время как в реальном мире он отсутствовал месяцы и даже годы.

Я не буду вдаваться в тонкости научных гипотез о природе этого класса местных аномальных явлений (да их пока почти что нет). Позволю себе предположить, что вам будет более интересно ощутить себя на месте очевидца. Опишу реальную историю, произошедшую с реальным человеком. А вот какую истину они предвозвещают, покажет время. Итак…

Когда-то, многие века назад, по нашим местам вдоль побережья проходил бараний тракт, по которому из года в год многими сотнями гнали овец. Трудно сказать, где точно он проходил. Вероятно, вдоль Волги на возвышении. А возможно, трасса его была достаточно растянута не только в длину, но и в ширину, обильно полита потом и даже отмечена костями погибших в пути овец и погонщиков.

Почему бы не допустить, что память этого места до сих пор дает о себе знать? На такую мысль натолкнул случай, приключившийся с одной нашей горожанкой – по ее просьбе изменю ее имя и назову, скажем, Мариной.

Недавней весной она спокойно шла в Тольятти из магазина домой. Был как раз сезон «охоты на пешеходов», и девушка, отпрыгивая от машин, переходила залитый водой Приморский бульвар из седьмого квартала в восьмой. Ее мысли, как она сама призналась, были заняты только тем, как уберечь новый плащ от брызг из-под колес проезжающих авто. Не уберегла. Но так, как ей и во сне не могло бы присниться.

От проезжей части Марина успела отойти буквально на пару десятков метров, как вдруг заметила, что вокруг нее творится что-то «не то». Вместо привычных многоэтажек и мокрого асфальта весь окружающий участок был занят овцами. Они толкались об ее ноги, грязная, в репьях шерсть терлась о новый плащ, блеяние почти заглушало шум оставшегося где-то сзади города. Овец были тысячи. И вокруг было лето! Солнце стояло почти в зените, хотя только что было почти на закате. Присохшая на солнце степь пахла полынью – Марина четко чувствовала ее запах, невдалеке подгоняли овец кнутами погонщики на лошадях… Но и город тоже был. Марина в растерянности оглянулась назад и увидела тот же самый мокрый Приморский, те же машины, те же дома, вот только шум оттуда доносился приглушенный, словно бы из-за стекла.

Прошло несколько минут. Марина боялась сдвинуться с места. У нее возникло ощущение, что, если она сделает еще хоть шаг вперед, то навсегда останется в этом «овечьем» мире. Да и шагнуть было, в общем-то, некуда. Как-то она ухитрилась сделать шаг назад, в сторону города, и вдруг все пропало – и овцы, и степь, и солнце оказалось снова на закате…

Наверно, почти любой человек на месте Марины повел бы себя точно так же – не поверив самой себе (показалось, мол); она запретила себе думать о том, что только что с ней произошло. И только вопрос матери заставил ее осознать, что овцы и степь – не галлюцинации. А мать дома спросила удивленно: «Ты откуда столько шерсти и репьев на плаще принесла?» И только тут Марина поняла, что была в шаге от непонятной реальности, но… вернулась. Ну и как вы это объясните?»

Да, вопрос, конечно, интересный… И все же – какие гипотезы вызывают эти вполне достоверные истории?

Первое, что сразу приходит в голову – подтверждаются догадки, а если судить по другим источникам, даже уверенность в том, что существуют параллельные пространства, где жизнь и физические состояния отличаются от привычного трехмерного мира. Даниил Андреев в своей «Розе Мира» об этом много и подробно говорит – сама идея книги отстаивает концепцию многомерности и многонаселенности космоса. Писатель рассуждает о многослойности Вселенной, когда «под каждым слоем понимается при этом такой материальный мир, материальность которого отлична от других либо числом пространственных, либо числом временных координат. Рядом с нами, – пишет Андреев, – сосуществуют, например, смежные слои… и Время в таких слоях течет несколькими параллельными потоками различных темпов».

Он и сам, похоже, не однажды попадал в параллельные пространства, хотя его описания подчас страдают недосказанностью.

«В начале 1943 года я участвовал в переходе 196 стрелковой дивизии по льду Ладожского озера и, после двухдневного пути через Карельский перешеек, вошел поздно вечером в осажденный Ленинград, пишет Андреев. Во время пути по безлюдному, темному городу к месту дислокации мною было пережито состояние», когда ночные улицы были окрашены как-то неестественно – «сурово и сумрачно», а в этом пространстве некая «великая демоническая сущность внушала трепет ужаса…»

Именно тогда у него, защитника Ленинграда, укрепилась вера в окончательную победу над врагом. В дальнейшем и это видение, и воспоминания о подобном явлении у Храма Христа Спасителя послужили для писателя толчком к исследованию множественности разумных миров, которым он посвятил всю оставшуюся жизнь.

Мир многомерен, и иногда мы каким-то образом способны попадать в иные измерения – дай Бог, чтобы с возвратом! Примерно такой можно сделать вывод из рассказанных историй. Не исключено, что кто-то из читателей припомнит и свои особые ситуации…

Есть такая линия…

Высокий, как баскетболист, с модной небритостью на лице, уфолог со стажем и классный биооператор по своим побочным увлечениям, Сергей Савинов расстелил передо мной на столе две карты. Одна – Волгоградской области, другая – города Волжского. На картах какие-то заштрихованные области, карандашные знаки «плюсов» и «минусов», широкие линии, оконтуривающие отдельные зоны.

– Вот, завершил работенку… – сказал он, положив ладонь на карту нашего города. – Два года на это ушло. Обошел весь город с биолокационными рамками. Считай, с апреля по октябрь, пока сухо, ходил, проверял и перепроверял. – И усмехнулся на мой немой вопрос: – Это распределение геопатогенных зон в нашем городе. Потом еще два месяца сидел над схемой с маятником – уточнял… На каждом квадрате сетки выявлял заряд, проверял по нескольку раз. Теперь вполне можно руководствоваться…

И он стал рассказывать:

– Это вообще-то третья по счету карта, сделанная мною за период занятий биолокацией. Первой была карта энергетических зон города Воскресенска, что под Москвой. Я там несколько лет жил и работал, поэтому интерес к обследованию того города понятен. Вторая моя работа – карта Волгоградской области. Это я делал как бы для себя. Ну, чтобы кое-что проверить, обнаружить тенденции. Конечно, маятником делал, поездить не пришлось. А вот карта Волжского тебя, наверно, особенно заинтересует. Ты можешь убедиться, что она в целом дает реальную картину расположения энергетических зон на территории города. Здесь, на мой взгляд, многое совпадает с тем, что мы наблюдаем в действительности.

Я с огромным вниманием углубился в рассмотрение пятнистых зон и их границ. Карты всегда оказывают на меня чарующее воздействие, притягивая своей загадочной сетью, прихотливыми линиями, узнаваемыми местами, контурами рек и водоемов, а эти явно добавляли что-то новое к известному. Но и вопросов к Сергею поначалу было много. Беседа затянулась.

Чем же интересны такие карты, какие сведения можно из них почерпнуть?

Они необычны тем, что наглядно показывают, как располагаются геопатогенные зоны на местности и иногда помогают ориентироваться в различных ситуациях. Напомню: название геопатогенный происходит от греческих слов: гео (ge) – земля, патос (pathos) – страдание, болезнь. В отличие он геопатогенных, положительно заряженные зоны называются геомантийными.

Геопатогенные зоны были известны еще в глубокой древности. Так, например, китайцы называют их «зубы дракона» и говорят о таких местах, что ими владеют «глубинные демоны». Древние славяне не приступали к строительству, не посоветовавшись с лозоходцем. Всегда и всюду люди с особой тщательностью выбирали для себя три основных места: дома для жилья, церкви для богослужения и кладбища для усопших. В старину этому уделялось большое внимание: дома располагались недалеко от рек и водоемов, в долинах или на холмах, а церкви неизменно ставились на возвышенностях, ближе к небу, с красивым обзором окрест. Погост тоже не случайно обустраивался, и обязательно в уединении, в тиши деревьев, там, где создавался особый душевный настрой человеку, пришедшему почтить память усопших…

Геопатогенные зоны условно подразделяются на «+» и «–» в зависимости от восходящего или нисходящего энергетического потока. Они строго перпендикулярны поверхности Земли и пронизывают ее полностью, не меняя своей интенсивности.

Внимание науки геопатогенные зоны привлекли только в последние 70 лет, когда немецкие врачи открыли их взаимосвязь с онкозаболеваниями. Выявлено, что длительное (более 3-х часов в день), многолетнее воздействие геопатогенных зон на организм приводит к постепенному понижению иммунного статуса у 90% людей и возникновению необратимых патологических процессов.

В карте Савинова сразу бросаются в глаза извилистые серые линии. Они разделяет заштрихованные и чистые части карты – проекции двух различных по типу вибраций энергий, исходящих из глубин земли.

– Земля – организм живой, она дышит, всасывает космические энергии, энергии антропогенной деятельности людей и возвращает их, переработанные, обратно в виде излучений – рассказывает Сергей. – Этот процесс перекачки происходит по определенным каналам, проекции которых на поверхности выглядят как пятна неправильной формы, а также полосы и сетки различных размеров. Пятна имеют небольшие размеры, от 10 до 20 сантиметров в диаметре. Их обычно выявляют на конкретных объектах: в квартирах, на дачных участках, в цехах предприятий и прочих помещениях.

Сегодня мы знаем больше: земные излучения является силовым каркасом, своего рода скелетом планеты. Без этого «скелета» то, что мы считаем земной корой, было бы текучим и неустойчивым. По сути, вся поверхность Земли покрыта энергетической сеткой с разной частотой чередования линий. Есть прямоугольные ячейки, названные по имени их исследователя Эрнста Хартмана, а есть диагональные, выявленные Манфредом Курри. Прямоугольные идут с севера на юг и с запада на восток с шагом в 2 – 2,5 метра; диагональные имеют размеры 5 на 6 метров.

Эти сетки, накладываясь друг на друга, создают сложную картину геофизических аномалий на поверхности Земли, а в точках их пересечения образуются небольшие очаги диаметром 10–20 см – геопатогенные зоны, где интенсивность излучения резко возрастает. Узлы бывают с положительным потенциалом и отрицательным. Ширина линий сетки 10-12 см.

– Заметь, обе обширные зоны на территории нашего города – и положительная, и отрицательная – в основном спокойные, не вызывающие дискомфорта и стрессов, – продолжает свой комментарий Сергей. – Главное внимание следует уделить на границы, стыки зон, т.е. серую линию, серый пояс, который специально выделен на карте ярко. Почему? Дело в том, что по этим местам происходит бурный выплеск энергий, усиление вибраций. Явление проходит неравномерно, то усиливаясь, то затухая. Неравномерность силы излучения меняется даже по времени суток – она попеременно снижается или возрастает. Пока геопатогенные зоны и их особенности не исследованы наукой досконально, но в некоторых странах на дорогах, ты знаешь, уже ставят предупреждающие знаки «Осторожно! Геопатогенная зона».

Нашим волжским автомобилистам, говорил Сергей, полезно знать, что, например, проезжая по улице Пушкина на отрезке 10-24 микрорайонов, они могут почувствовать замедление реакции, может появиться внезапная усталость, сонливость, зевота, желание закурить. Аналогичные участки, как видно на карте, есть на улице Мира, Александрова, в районе площади Труда, у крытого рынка, вокзала и в некоторых других местах, которые хорошо видны на карте, там, где граница зон пересекает проезжую часть.

Я тоже охотно включился в рассуждения насчет зон нашего города. Ведь по результатам биолокационных изысканий отмечаются интересные детали… Например, если линия раздела зон сильно искривлена, это означает более сильное энергетическое давление на местности, чем в местах, где линия принимает плавные очертания. Если геопатогенная зона (заштрихованные области) ярко выражена, на ее месте наблюдается запустение, территория не благоустроена, захламлена отходами строительства, здесь всегда царит долгострой, потому что подсознательно люди не хотят тут работать. Вспомните площадь Труда, которая долго-долго не застраивалась…

Характерная особенность таких зон в том, что она притягивает к себе людей с нарушением психики, с ослабленным биополем. Алкоголики прямо-таки обожают посидеть в геопатогенной зоне с бутылкой, получая подзарядку и от алкоголя, и от возбуждающей энергии зоны. А на старом кладбище близ Рабочего поселка, посмотрите на карту, много лет устраивают ночные шабаши так называемые сатанисты. Что их сюда влечет, становится понятным.

Для примера воздействия зон возьмите наш старый городской парк, посмотрите, чем отличаются друг от друга две его части по обе стороны дворца культуры. Вы убедитесь, что та часть, где стоят скульптуры и построены фонтаны, охотно посещается волжанами, там оживленно, шумно, весело. А в левой стороне долгое время ничего не обустраивалось, она была в запустении, туда редко заходили люди. Словно туда не тянуло, в том числе и владельцев аттракционов. Сейчас на пустующих площадях вроде бы и располагаются карусели, другие аттракционы для детей, но по-прежнему мало кого тянет в эту часть парка. Люди чувствуют себя там некомфортно. И это все из-за отрицательной по знаку геопатогенной зоны.

Характерны также злоключения со зданием по улице К. Маркса рядом с парком. Когда-то давно здесь была столовая общепита. Потом дом много раз менял вывески – то это был вечерний ресторан, то мебельный салон, потом «Новый дом» с магазинами, сейчас вроде пивной бар… Но в основном он пустует, люди неохотно идут сюда, а владельцы «прогорают» и не поймут, в чем дело, как сделать привлекательным это место. А дело в геопатогенности этого участка города, и на подсознательном уровне горожане избегают его.

Прислушайтесь к себе, когда будете проходить по улице Фонтанной или Космонавтов, по Набережной. На этих улицах есть негативные места.

Любопытен резко очерченный участок, похожий на эллипс, на улице Фонтанной. Когда мы рассматривали эту карту с членами Волжской группы, то Людмила Дмитриевна, живущая неподалеку, вспомнила непонятный случай с ней самой, когда что-то происходило с ее часами.

– Мне надо было пройти от музея до гастронома «Ман», – рассказала она, – там хода ну от силы пять минут. Захожу в магазин, случайно глянула на часы – на циферблате без пятнадцати три: полчаса куда-то исчезли! Не могла же я столько времени идти этот отрезок! И подобное уже случалось с моими часами там же – непонятные скачки времени. Сами механически перевестись они не могли…

Она очень заинтересованно рассматривала участок, где она проживает.

– У нас дом на стыке улиц Чайковского и Циолковского, – пояснила Людмила Дмитриевна. – Зона, как видите, положительная, а напротив стоит дом на линии отрицательной зоны. Там у моего сына живет друг детства. И вот в его семье постоянно какие-то невзгоды. Долгое время тихим помешательством болела его мама, потом скончалась. Он служил срочную на Дальнем Востоке, был подводником, говорит, все было нормально, два года назад приехал, привез молодую жену. Однако жизнь в этой квартире не заладилась. У него начались какие-то приступы, глюки, сын несколько раз его спасал, возил к знакомым психиатрам. Парень стал выпивать, и тогда становился невменяемым, ничего потом не помнил. Жена вскоре сбежала от него, уехала назад к родителям. Потом он устроился на сухогрузный теплоход, возит грузы от Москвы до Астрахани. Много месяцев в рейсах, и все нормально. Как только в межсезонье начинает жить в своей квартире – снова начинается всякая чертовщина, резко падает здоровье, опять глюки… Если верить карте, то через их дом проходит линия геопатогенности, и это многое объясняет, – задумчиво размышляет Людмила Дмитриевна.

Я тоже, кстати, вспомнил рассказ моего приятеля Бориса Никуличева, который однажды пережил в этом районе странное приключение. Он преподает в политехническом институте, и там в бывшей вечерней школе раньше шли занятия со студентами.

– Это был 1994 год, – вспоминал Борис Андреевич. – Я вышел из здания школы – и ничего вокруг не узнаю. Шел к улице Набережной через милицию – и словно нет там отдела МВД: ни машин, ни милиционеров! А всегда ведь там оживленно до глубокой ночи. Здание стоит, и здание суда напротив тоже. Но без освещения и людей. Прохожу дальше, к шоссе – незнакомые места! На меня страх накатил: вот, думаю, что-то с головой… Минут двадцать там блудил, не узнавая город. А кончилось наваждение тем, что неподалеку кто-то громко крикнул, и тут же все вернулось на круги своя – дома, люди, улица – все знакомое. А до этого вокруг стояла странная, гнетущая тишина. Я постарался забыть этот случай, потому что не нашел ему объяснения.

О Фонтанной мне когда-то давно рассказывал мой знакомый Геннадий Егоров, пасечник. Он обладает возможностью астральных путешествий – это особый вид непознанных феноменов, связанный с попаданием в параллельные миры, – он однажды оказался в параллельном Волжском именно на улице Фонтанной.

– Ты знаешь, там по всей этой короткой улице стояли торговые ряды базара! – удивлялся он. – Я видел мясные ряды, продавали сало, домашний сыр, какую-то другую снедь своего изготовления. Люди одеты невзрачно, бедно – как мы, наверное, в послевоенные годы. Здание Дворца культуры закрывал какой-то огромный плакат с призывом типа «Труд, май»… Посещение другого Волжского было мимолетным, но я, помню, даже приценивался к мясу, видел нарубленные куски четко. И отчего-то именно эта улица Фонтанная…

Или взять, к примеру, участок города рядом со стадионом. Одно из немногих крупных спортивных сооружений, оно за долгие годы существования так и не стало Меккой для местных физкультурников. Не потому ли, что стадион расположен в геопатогенной зоне, где человеку находиться не слишком приятно и полезно? Куда уж здесь здоровье укреплять!..

Мне напомнили о «долгостроях» по улице Набережной и при строительстве ДК «Октябрь».

– Дом пионеров ну так долго возводили – жуть! – вспоминает Людмила Дмитриевна. – Мы тогда учились в школе, и там, на территории стройки все годы проходили соревнования сандружин. Я хорошо помню, как мы таскали носилки по этим развалинам, похожим на разбомбленные строения. Сначала строили, потом перестали, а потом уж дом стал разрушаться. Наверное, лет пятнадцать строили! Я уже окончила институт, когда его, наконец, открыли. То же самое было с дворцом культуры «Октябрь» – уже мало кто верил, что его все же возведут. Теперь отчасти понятно, почему затягивалось строительство – геопатогенная зона словно отталкивала строителей. Находились более привлекательные места, а эти стояли в запустении.

Напомнить можно и о крытом Центральном рынке. Он тоже входит в геопатогенную зону, и при всем удобстве сюда подъездов, близком центре города – к нему все же неохотно идут люди. Только в выходные дни. А в будни никак не прививается интерес и не возрастает посещаемость этого рынка.

– Помнишь, как долго здесь строили подземный переход! Никак не могли закончить, да так и засыпали без результата. Зо-она… – усмехается Савинов. – Зато видишь окружность с положительным знаком? Это церковь Святителя Тихона на Деревянном. Поразительно, но, видимо, православный люд место сумел намолить этот участок, и полярность поменялась на положительную.

– Я слышал о жалобах на быструю утомляемость преподавателей гуманитарного института, – продолжил он свой комментарий к карте. – Главный корпус вуза построен в 27м/р, и посмотри – здесь как раз проходит линия геопатогенного пояса. Именно в таких местах длительное нахождение людей, будь то на работе или в собственном доме, приводит к ослаблению защиты от серьезных болезней. Хотелось бы посоветовать градостроителям не игнорировать этот фактор.

К замечанию Сергея я добавлю то, что в этом корпусе плохо работают сотовые телефоны. У меня мобильник от компании МТС, и отсюда я почему-то никогда не мог позвонить. Ко мне тоже пробивались с трудом. Чтобы сделать звонок, приходилось идти на улицу, переходить дорогу, и только тогда появлялась связь. Правда, навороченные мобильники, я убеждался, все же обеспечивали связь из ВГИ, но только не операторов МТС.

Выделяется на карте и участок на перекрестке улиц Королева и Карбышева. Это место давно известно в народе как гиблое. Здесь произошли сразу несколько трагических происшествий. Сначала люди пострадали, провалившись в лужу с кипятком, потом погиб, упав в траншею, мужчина. Наличие высокой земной активности, по мнению Савинова, объясняет и частые аварии на трубопроводе в этом месте.

К большому сожалению, не очень удачно выбрано место для строительства церкви Иона Богослова в 39 квартале на Набережной. Здесь своего рода энергетическая западня. Может, поэтому он так долго строится, и все никак не уберут от стен храма подъемный кран, так портящий благостную картину с золотыми куполами. Со временем, при условии популярности храма среди местного населения, вокруг него, скорее всего, возникнет особая атмосфера. Но это произойдет нескоро, и храм может остаться в ряду городских долгостроев.

Посмотрев внимательно на карту, обнаруживаем, что серая линия с небольшими промежутками тянется вдоль города по обрывистому берегу старого русла р. Ахтуба и, круто сворачивая, пересекает ее в нескольких местах и далее делит остров Зеленый на три части. Очень хорошо, что мост не попадает в геопатогенное зону, в противном случае он мог выйти из строя гораздо раньше срока, как это случилось в городе Воскресенске, объясняет Савинов.

– Там в 1988 году рухнул пешеходный мост через Москва-реку, – рассказывает Сергей. – Построен он был на месте очень сильных энергетических вибраций, то есть в явной геопатогенной зоне, и катастрофа, что символично, произошла в 7 часов 15 минут в коммунистический субботник. Мост прослужил около двадцати лет, но восстановили его на том же самом месте. А вот надолго ли?..

Кстати, за четыре часа до катастрофы произошло событие, которое можно расценить как явное предупреждение о ней. В третьем часу ночи над местом будущего разрыва моста завис зеленого цвета НЛО и пульсирующим лучами освещал тот участок, на котором сломались и упали в воду железобетонные переплеты перекрытия. Это видели кое-кто из местных жителей, но о прилете НЛО стало известно только после аварии, когда на мосту погибли несколько человек. Увы, но на ошибках не учимся.

Конечно, надо бы при проектировании и строительстве новых микрорайонов и зданий различного назначения учитывать расположение геопатогенных зон, чтобы не обрекать людей на недомогания и болезни. Кстати, в свое время в СНИПы, стандарты по строительству зданий, ввели рекомендации по проверке на геопатогенность мест строительства, но кто бы это учитывал? Биолокацию, которая позволяет выявлять полярность энергетических зон, считают лженаукой, поэтому навыкам биооператоров нигде не учат, разве что в частном порядке. Хотя обучиться это вовсе не сложно.

– Учитывая ошибки прошлого, в будущем, думаю, непозволительно будет строительство детских учреждений, больниц, жилых домов на опасных участках, – заключает Сергей Савинов. – Будем на это надеяться.

В геопатогенных зонах желательно выращивать как можно больше растений, из деревьев сажать акацию, пирамидальные тополя, голубые ели. А вот сосны и березы, выращенные в геопатогенных зонах, становятся кривыми, уродливыми, наклоненными в стороны, как бы проявляющими желание уйти из неприятной местности. Это характерная реакция некоторых растений на присутствие «геопатогенных зон».

Интересно бы проследить развитие плодовых деревьев, кустарников и другой растительности в зонах воздействия геопатогенных зон на садовых участках, а также выяснить у горожан, волю судьбы живущих в домах, подверженных излучению извне, об их самочувствии, настроении, мнение водителей трамваев и автобусов, пересекающих линии между зонами. Каково их самочувствие в этих местах? Анализ карты может помочь работникам коммунального хозяйства в прогнозировании аварийных ситуаций на подземных коммуникациях. Она была бы полезна экологам, медикам, проектировщикам, работникам ГАИ и другим людям, заинтересованным в процветании города.

Правда, Сергей Савинов предупреждает, что корректной карта будет выглядеть только тогда, когда с ней поработали бы разные биооператоры. Это придаст большую объективность обследованию, и границы зон уточнятся.
http://forumroditeley.ru/viewtopic.php?t=3989

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.

« »